Меню сайта
Категории каталога
Наш опрос
"РИО" No 19, 1988 г. Владимир Терещенко: "Стоит того, чтобы жить..."
Осенью я послал в "Камчатский
комсомолец" статью об АЛИСЕ, где гордо
провозгласил Кинчева лидером нашего рок-н-ролла, ведущим, так
сказать, поэтом-песенником. Эта бредовая идейка имела свои резоны:
кризис БГ, отшельничество Цоя, сложная творческая акклиматизация
Шевчука. В таких условиях новый мощный поэтический взрыв Кинчева
опустошил на время поле творческой конкуренции. От важности открытия
меня распирало все больше и больше, но тут подоспела статейка старого
писаки - корешка Игоря Мальцева, вычислившего, что Ю.Шевчук -
современный поэт No 4 после БГ, Макара и Борзыкина - такую выверенность
я мог объяснить лишь по-своему - последовательностью посещения
стольными поэтами страны вулканов, гейзеров и лично тов. Мальцева.
Затем появился "Поезд в огне" и, наконец, "Группа крови"... Можно
делать опросы, составлять хит-парады, расставлять по популярности в
шеренги - на первый-второй рассчитайсь! Но в конечном итоге мы лишь
докатимся до мировых рекордов в книге Гиннеса...
Альбом "Группа крови" - философский цикл, в котором наряду с
традиционной цоевской созерцательностью присутствует удивительная
энергия.
Он активен, напорист, и тема его - призыв к поступку. Решимость,
которой полна большая часть песен альбома, я бы назвал в о л е й к
д е й с т в и ю.
Этот вопрос задается на предыдущем альбоме КИНО и как бы провоцирует
естественный и легкий ответ - "застойные явления", но диагноз Цоя
безжалостней:
И оказывается, что причина внутри, в
душевной лени, в нежелании и
неумении занимать собственные места. Конечно же, и внешних причин
предостаточно и, возможно, они определяющие. Ты сваливаешь на них
всю вину, оставляя себе место пострадавшего, а потом наступает звездный
час, когда все складывается в твою честь, "когда нужна крепость
руки"...
Вспоминается окончание пьесы С.Беккета:
Жизнь искушает нас апатией, всосавшейся в мускулы, отравившей кровь.
Это причина. И мы любим свои причины. Вверх ногами стоящий мир стал
удобен своей убогостью. "Сибирский тракт - это так мало, но так
надежно". Но всегда находится другой, кто
Она только дрогнет, но и это победа. И
вот сей вопрос варьируется во
всех песнях альбома, кроме "Прохожего" и "Бошетунмай". Поразительно
же то, что он остается в воздухе. Он звенит, беспокоит, дразнит
однозначностью рецепта и выскальзывает при любой попытке ухватить его.
Подлинная трагедия человеческой жизни. Преодоление слабости, борьба,
победа, усталость, пресыщение, утеря смысла бытия. Лаконизм -
прекрасное поэтическое качество В.Цоя.
Как в детской считалочке: "выбирай поскорей, не задерживай добрых и
честных людей". В детстве и первые открытия, и первые вопросы и
разочарования.
И далее прекрасно , но здесь именно главная исходная точка конфликта
- дети, как духовные дворняжки, утоляющие жажду тепла и света у
дождевых луж.
Этот диссонанс между порывом и реальностью, устремлением и возможностью,
призывами "вперед!" и окриками "стой!" порождает тяжелые болезни ("Бошетунмай", "Прохожий", "Мама"). Виктор
Цой, по собственному его признанию, не зависим от времени,
социальных условий и, значит, счастливая случайность, что его
творческий расцвет приходится на такой вот период всеобщего полегчания.
Найденные им ориентиры схожи с т.н. вехами времени - отсюда
актуальность, социальная заостренность песен КИНО. Но канут в Лету
перестройка, достройка, надстройка, а песни эти не утратят своей
щемящей
остроты, останутся эпитафией к той всеобщей иллюзии, которая нас
нынче поработила.
Здесь Цой воссоединяется со всеми грешными мира, принявшими данную
секунду человечества как свой шанс. Его собственная позиция -
активное действие - обладает магнетическим качеством, притягивает и
убеждает:
Спеть - обрести свободу, и автор обращается ко всем, - и к тем, кто
кричал, что "не дали спеть", и уставшим от боя воинам, к надевшему
черные очки, и к тем, из труб которых "идет необычный дым":
Героический пафос альбома сводится к
этой песне и обретает в ней
программную окраску, тезис зарождающейся духовности, полного
самоопределения. С такими песнями тысячи выходят на улицы: сжатые губы,
восторженные глаза, "замерзшие пальцы ломают спички, от которых
зажгутся костры". И будет общая песня.
Если ей не суждено стать лебединой...
Все встает на место, приобретает облик гармоничного мироздания:
И Цой сам сбивает такой порядок, лишь только мы начинаем в нем что-то разуметь.
Концовка "Легенды" - самый большой и красивый парадокс альбома.
Достойная жизнь прошла в борьбе. Неравнодушные, предпочитавшие дождь
клетчатому пледу, сказавшие "Руки прочь от меня", делавшие шаг "на
недостроенный мост", они выбрали борьбу и победили в этой борьбе.
Они остались в живых.
Но не осталось сил петь.
А просто жить - лишь обязательный, иногда непосильный путь к смерти.
И здесь вдруг Цой оказывается экзистенциалистским проповедником
недеяния, скептиком решительности. Да нет, конечно, проповеди нет,
но есть внезапное прозрение. Цой по-своему трансформирует мысли
Кинчева, для которого пролог - смерть "и эпилогом - любовь". Жизнь
либо слово и неизбежное движение к Смерти, либо она окрасится в
цвета любви, и тогда ее стоит ждать, как прекрасную Вечность; не
обретаемая в сражениях, она приходит с другой стороны, она спускается с
холмов, неслышно и незаметно становясь настоящей песней.
Людям не хватает любви, не хватает терпимости друг к другу, тепла и
простоты. Уставшие от умозаключений и логических магистралей, они
жаждут друг друга и не находят ответа.
"Мы с вами одной крови, вы и я!" - восклицает Маугли закон леса.
Так какой же мы с вами крови?
Большим достоинством альбома является
не только его цельность, но и
легкость, естественность. Наличие любопытных зарисовок ("Прохожий",
"Бошетунмай") не уводит в сторону, а позволяет перевести дух и
насладиться уже не глубиной мысли, а зоркостью глаза. Это то, чего
не хватает "БлокАде", альбому не менее концептуальному, но порождающему
смысловую клаустрофобию. Кстати сказать, Цой вообще Кинчева
"держит на крючке". Мы уже говорили о "Легенде", но можно вспомнить
"те, кто молчал, перестали молчать" ("Спокойная ночь"). Здесь Кинчев
для Цоя, как примета времени. В "Бошетунмай" с прекрасным незлобивым
юмором и ювелирной игрой слов напоминается - не пора ли сменить чуть
заигранную пластинку. Факт цитирования свидетельствует как о внима-
тельном отношении к звездам рок-медиа, так и о философском расстоя-
нии, с которого Цой обозревает рок-н-ролльные вершины, равно как и
холмы жизни.
Но это так, шутка. Всего лишь шутка.
"РИО" No 19, 1988 г.
Категория: Мои статьи | Добавил: ТиМ (28.10.2007)
Просмотров: 1251 | Комментарии: 1
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[
Регистрация |
Вход ]
Форма входа
Поиск
Друзья сайта
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
